Итак: "Здесь по приказанию Тайных сил
Царь Николай принесен в жертву",
Здесь, воплотившись, Великий В.И.Л.
Пронзил России Сердце.
Здесь отчленили мы их главы,
Здесь их заспиртовали,
И от Екатеринбурга и до Москвы
Бутыли мы охраняли.
Все двадцать четыре ступеньки вниз,
Скрипели под их ногами,
И чтобы отнять их Царскую жизнь
По их мы ногам стреляли.
Мы "янычары" и "палачи",
Резники – мы – секироты,
Мы – в кожу затянутые, – мечи,
Кровава наша работа.
Мы видели в щели как Царь идёт,
Как на руках Алексея
Совсем больного он сам несёт,
И за ним – Царевны как феи
И рядом с ними – Царица-мать,
Вот в дверь уж вошли подвала,
И шепот: "Вперед! – пора начинать,
Порешать их во имя ВААЛА.
Вот мы выходим – в руке наган,
В другой – ритуальная швайка,
И с нами еще "Черный Каган",
И Голощекин Шайка.
Мы в черную кожу облачены,
Затянуты в портупеи,
И швайки наши остры и длинны,
И сами мы злы как змеи.
И в жилах наших струится кровь,
Не наша, а жертв наших,
И "черный раввин" изогнувши бровь,
Весь потный, платочком машет.
И вот Юровский читает приказ
Уральского ревтрибунала,
И Царь поднимает глаза на нас,
Под приговор ВААЛА.
И мы стреляем им по ногам,
Мы на пол их всех сбиваем,
И дальше на радость вселенским шытам,
Штыками их пропинаем…
Дым застилает низкий подвал,
Крики, молитвы, стоны,
И страшно ревущий демон ВААЛ
Ногами топчет Икону.
Потом собирали Царскую кровь,
И простыни выжимали,
И двое раввинов все вновь и вновь
В шытовской сукке скакали
И только их главный "черный раввин"
Чертил какие-то знаки,
И палач твердил и твердил –
Тут нужен трупик собаки
Потом мы тела погружали все
В машины открытый кузов,
И тронулись в полной ночной темноте
С этим священным грузом…
