3 ноября 2009 года,

вторник, 14:30.

- I -

 

Пикет у памятника Есенину

Да, итак вчера стояли пикетом у памятника Сергею Александровичу Есенину. Хорошее место. Напротив – огромное, какое-то “египетское” здание патриотического МХАТ-а, с горящим из его левой стены названием японского кафе “ДЖОНКА”, а здесь за литой металлической оградой Тверского бульвара, белым матовым тёплым светом мягко льют лучи фонари, освещая вдруг ожившее лицо Сергея Есенина. И вот он стоит красивый, сильный, молодой, в расстёгнутом пиджаке и в рубахе с распахнутым воротом, и, слегка склонив голову смотрит несколько вниз, но не на нас, а туда, вглубь своей души, где видит он непрекращающуюся смену образов и ярких, звучащих слов. Хорошее место дала нам московская Мэрия для проведения пикета в защиту первого Русского Царя Иоанна Васильевича Грозного.

Уже стемнело, и как я уже писал, мягким светом зажглись фонари. Сначала были мы вдвоём с Алексеем Манухиным. Но вот из глубины бульвара показались фигуры Хоругвеносцев. Владислав, Михаил, Владимир, Виктор Дмитрич, а там подтянулись Валерий Александрович, Александр Валерьевич, и чуть позже, уже к середине акции Сергий Исайченко. А почти к самому её окончанию подошёл и Степан Игоревич Воробьёв. Раньше их не отпускали с работы в английской фирме и банке.

Но вот, Хоругвеносцы смонтировали прекрасно сделанную Хоругвь, монаха Ионы в схиме. А справа и слева схимонаха двернеславянская узким длинно-высоким церковным шрифтом надпись золотыми буквами:

и по углам четыре красно-огненных серафима. Очень сильная работа, нашего уже ушедшего от нас хоругвеносца Юрия Петровича Копосова, или же просто Юры Опты, Царствие ему Небесное! Так что и блаженный и несколько юродивый наш безсребренник раб Божий Георгий незримо стоял здесь с нами защищая первого русского Царя.

А вот и корреспонденты появились.

Первым ко мне подошёл журналист “Русской Службы Новостей” Рустам Каримов с просьбой задать мне несколько вопросов. Вежливый и внимательный такой молодой человек.

– Вы кто татарин? – спросил я его.

– Да, татарин.

– Тогда у меня к Вам тоже сначала вопрос. Вот некоторые татары в Казани считают, что взятие и завоевание Казани Иваном Грозным принесло вам вред, и сделало вас чуть ли не порабощённым народом. А я считаю, что, наоборот. Татары вошли в великую Державу и из малого казанского княжества стали составной частью великой страны, вместе с другими народами. Как Вы к этому относитесь?

– Я также считаю, что мы, татары, обрели тогда некий державный статус, что дало нам возможность выйти на совсем иной – Имперский, так сказать, уровень.

– Вот, вот! – продолжил я, – именно так, и все вместе, и русские, и татары, и другие народы Поволжья, и не только Поволжья, тогда, при Иване Грозном и начали созидать Великую страну, под названием Россия….

Так установили мы с корреспондентом “Русской Службы Новостей” Рустамом дипломатические отношения и он начал задавать мне свои вопросы. Но ответить на них как следует мне уже не удалось, потому что тут налетели другие корреспонденты с видеокамерами, и пришлось уже отвечать им, а потом и просто говорить с собравшимся народом.

Тут ко мне пристал в зелёном “тирольском” пальтишке молодой человек –

– корреспондент “Комсомольской правды”, который всё лез мне в душу с “опричниной” и тем, что за правление Ивана Грозного казнено 4.000 человек.

– А что это мало?!!

– Конечно мало. За всё-то правление Ивана Грозного, а он правил как известно долго – всего – всего! – четыре тысячи, а за одну – одну! – Варфоломеевскую ночь в Европе уничтожено 40-к тысяч человек!

– Больше! – воскликнул из толпы мужчина в кепке, который до этого выступал против меня. Но тут ему почему-то не понравилось, что в Европе убили – вырезали, по сути дела, – всего 40-к тысяч гугенотов….

Ах да, совсем забыл. Ещё до начала пикета позвонила с радио “Русская Служба Новостей” Мария Фролова и сообщила, что они хотят пригласить меня завтра на вечерний эфир, на дискуссию с Павлом Семёновичем Лунгиным, по поводу фильма “ЦАРЬ”.

– Завтра. Эфир с 20.00 до 21.00. Один час. Дискуссия. Потом ответы на вопросы радиослушателей. Потом подведение итогов. И объявление победителя. “Поединок, по сути дела”, – подумал я. И, конечно, дал согласие. Ещё бы сразиться и уничтожить в “прямом эфире” самого Павла Лунгина. Хотя чувствовал я себя очень плохо. Болел. Был сильно простужен. Из носа лило. И кажется уже сильно поднималась температура. Ночью принял таблетку убойного американского “Аспирина Йорк”, правда на два года просроченного. “Срок годности 2007”, Потом заснул. Мучили какие-то страшные сны. Перефразируя поэта можно сказать:

 

Какой-то бред, похожий на медведя

Меня преследовал всю ночь

 

А сегодня в 14.00 позвонила та же Мария Фролова и сказала, что эфир будет с Николаем Сванидзе.

– Как со Сванидзе? – удивился я. Ведь хотели же с Лунгиным.

– Павел Семёнович не сможет. У него завтра премьера – надо готовиться. Он не успевает. Вашим оппонентом будет Николай Сванидзе.

– А почему не Барак Обама? – хотел спросить я, но промолчал. В конце-концов что Лунгин, что Сванидзе – одного поля ягоды…

“Однако Павел Семёнович-то, того, обас… испугался, то есть, – подумал я, – интересно, очень интересно. Говорят Мамонов уже не отвечает на телефонные звонки, а своим, качая головой говорит, что роль получилась неудачной”…

Сейчас, в 15.05, позвонил Александр Валерьевич Королёв, с которым мы сегодня вместе идём на эфир “Русской Службы Новостей”, и сказал мне, что положительные факты правления Ивана Грозного находятся на сайте Московского Сретенского Монастыря. Сейчас посмотрим что это за положительные факты. Ну да надо же как-то подготовиться к эфиру. Юрий Николаевич Агещев сказал, что надо даже “конспекты написать”….

+ + +