ЕВГЕНИЙ РОДИОНОВ

Поездка Хоругвеносцев в Курилово в день памяти Воина Евгения

Позавчера, 23 мая, в пятницу ездили в Курилово на могилу Жени Родионова. Поездка была трудной. Во-первых – пятница, многие наши работают, во-вторых – не было машин, в-третьих – машину, которую предоставила староста Юля, за плату, сломалась и пришлось заменять её другой, которая приехала через два часа. Таким образом, вместо восьми утра выехали где-то в 12 дня и попали в жуткую “пробку” – по Ярославке уже шёл нескончаемый поток машин. Ехали где-то три часа. То есть на кладбище в село Курилово, или как оно ещё называется – Сатино Русское, прибыли в четвёртом часу.

Погода была прямо-таки осенняя. Шёл непрерывный дождь и дул сильный холодный ветер. Обычно вокруг храма стоят десятки машин и автобусов, на кладбище и в поле перед ним масса народу. Приезжие со всей России, Украины, Сербии… офицеры, солдаты, кадеты, школьники… А сегодня – пустота, никого нет. Ни одного человека.

– Вот, что значит приезжать поздно, – сказал я. – Да и погода: мало кто в такую погоду отважится ехать. Холодно, дождь, ветер, на дороге “пробки”… И тем не менее, достаём хоругвь Жени Родионова, и два чёрно-золото-белых знамени, и идём на могилу Крестным ходом!

Хоругвеносцы смонтировали хоругви, построились и пошли. Впрочем, и нас, Хоругвеносцев, было сегодня мало, – все работали. Только Леонид Донатович, Игорь, Александр и серб Андрей смогли поехать, да накануне прибывший в Москву Войсковой атаман Уральского казачьего войска Сергей Павлович Иртикеев. Вот и весь наш отрад – пять человек, плюс водитель “мерседеса” Виктор. Я прошёл вперёд. Кроме серого кота и сидевшей на ступеньке вагона женщины – видимо, церковного сторожа – больше никого. Я зашёл в храм. Там, слава Богу, за длинным трапезным столом сидела мама Евгения Родионова – Любовь Васильевна и человек пятьдесят самых верных Православных братьев. Иеродиакон Илиодор из Оптиной Пустыни, военные, братья, прибывшие из Храма Евгения Родионова с Алтая, отец настоятель, Георгий Копаев с братом, несколько ребят в чёрном из какой-то националистической организации, офицеры, солдаты в парадной форме. Я обнялся с Любовью Васильевной, о. Илиодором и сказал, что сейчас мы пойдём на могилу Крестным ходом. Потом помолились, пропели “Вечную память”:

Души их во бла – ги – и – х водво–ря – а – а – а – тся,
И память и–их в род и в р – о – о – о – д…

Бедный храм, бедная утварь, простой деревянный стол, небогатая трапеза, молитва, что-то несказанно торжественное в воздухе… Я присмотрелся к Любови Васильевне. Всё та же печаль в глазах и у складок рта, всё та же сдержанность и строгость, всё поведение – совершенно естественное, без позы, без рисовки, без героизма. И вся атмосфера вокруг неё такая же простая и истинная. Нет ложного пафоса. Вообще никакого пафоса нет: простота, естественность и сознание того, что здесь присутствует Бог, и все мы с Ним вместе совершаем что-то таинственное и священное, что-то непередаваемое словами, так что жест, взгляд, теплота глаз выражают намного больше всех торжественных речей и славословий.

Потом вышли из храма, сфотографировались на память с Любовью Васильевной и солдатами, и пошли Крестным Ходом. Ветер развернул два больших чёрно-золото-белых знамени – с грозным нерукотворенным Образом и Пресвятой Троицей, парусом надул Хоругвь с изображением Воина Евгения Родионова в солдатской форме и красном мученическом плаще…

Медленно шли мы к кладбищу, затем по узким проходам меж оградами могил. Голландский журналист Аллард Детигерр всё снимал на видеокамеру. Приятное впечатление оставляет этот Аллард. Когда ещё мы вышли из Храма, то я здоровался со всеми – с Копаевым, с националистами, офицерами, – по три раза прикладываясь друг к другу. И Аллард хотел прижаться к моей щеке, но потом мы как-то одновременно вспомнили, что он протестант. Я несколько отстранился, и он, всё поняв, тем не менее ещё раз тепло пожал мою руку: мол, ничего – я всё понимаю, я свой, я с вами, я с Евгением Родионовым. Вот так – без слов – подвиг Евгения Родионова единяет людей.

Пришли на могилу. Встали со знаменами внутри овальной стены, которая неким полукружием, как некая символическая крепость защищает могилу. В это же время, видимо так же опоздав, как и мы, прибыл большой друг Любови Васильевны – бывший журналист газеты “Завтра”, а ныне священник – о. Димитрий, с паствою своего храма, и начал служить панихиду.

Торжественно, не затухая горели свечи. И хотя дул очень сильный ветер и пламя свечей металось, но загасить их ветер почему-то не мог. А над головами раскачивались, шумели и волновались кроны берёз

– Я люблю, когда шумят берёзы,
Когда листья падают с берёз.
Слушаю – и набегают слёзы
На глаза, отвыкшие от слёз… – писал ещё один русский мученик.

Потом прочитал своё стихотворение – “Ответ хоругвеносцев”.

Точнее, полное его название:

Ответ Хоругвеносцев секретарю синодальной комиссии по Канонизации священнику Максиму Максимову, опубликовавшему в газете “Церковный вестник” кощунственную статью о Святом Мученике Евгении Родионове и его матери Любови Васильевне

Нам сообщил в статье “Церковный вестник”,
Что на могиле Жени нет чудес,
И доказательств нету – хоть ты тресни! –
Хотя я видел в небе белый Крест.

Огромный Крест стоял в высоком небе,
Пока звучал торжественно молебен,
И чисто пел звенящий женский хор,
Мне Крест во сне является с тех пор…

Но те не верят, словно фарисеи,
Христу кричат: “Сойди, сойди с Креста!”
“Ты не святой!” – кричат они всё злее, –
“Мы знаем, ты не соблюдал поста!”

“И мать твоя в ближайший храм не ходит,
И на кассетах точно не поймёт,
К тебе, или к другому смерть приходит,
И чью главу в руках палач несёт…”

“Зачем она в Чечню теперь летает,
Зачем ребятам крестики везёт,
Зачем Шаманов не постясь, не каясь,
Даёт ей персональный самолёт?”

Что им ответить? – Женя Родионов,
Наверно жил не как святой аскет,
Но, всё же, други, Женина икона
Должна была увидеть белый свет.

Хотя бы потому, что те солдаты,
С кровавых не пришедшие полей
Быть может не всегда бывали святы,
Но всё же превратились в журавлей.

И потому, что Родина страдает,
И потому, что чёрная чума
По миллиону Русских убивает,
И просто так: что б не сойти с ума,

И потому, что в мире есть Надежда,
И наш Спаситель искупил грехи,
И потому, что в море лжи безбрежной,
Вдруг звучат священные стихи.

И потому, что Русь живёт Любовью,
Умученных, кто не сошёл с Креста,
И потому, что я пишу их кровью
По клеточкам тетрадного листа.

И что бы знать, что есть на свете Чудо,
Что на Руси распродано не всё,
Что победивши Смерть теперь оттуда
Нам Женя Воскресение несёт.

Что есть на свете нечто, что нам свято,
Как эти ветви плачущих берёз,
Что к нам вернуться Русские солдаты,
И их возглавит Сам Иисус Христос.

А рядом с Ним Евгений Родионов,
И воины “Курска” в Ангельском строю:
Вот из чего рождается Икона,
В которую я верю и люблю.

Сгущает тьму ответственный учёный,
Оправдывая тайно палача…
Но с нами здесь Евгений Родионов
И перед ним уже горит свеча.

В одном строю теперь непобедимом,
Среди хоругвей, стягов и знамён,
Пойдёт вперёд спокойно и красиво
Отдельный Православный батальон.

И мы прославим наших Стратилатов,
И зазвучит высокой медью стих,
Уходят в небо Русские солдаты,
И впереди идёт Архистратиг.

И пусть идут навстречу легионы,
Рубя святыни Русские с плеча,
Но создана Евгения икона
И перед ней затеплена свеча.

Затем выступил Атаман Уральского (Яицкого) казачьего войска Сергей Павлович Иртикеев, и так же прочитал стихотворение “Святой Воин Евгений Родионов”, написанное его заместителем, вахмистром Вячеславом Седовым:

СВЯТОЙ ВОИН

ЕВГЕНИЙ РОДИОНОВ

I

Он не снял свой крест с груди,
Принял он мученья
Знал, что смерть ждёт впереди,
Лишь просил: Дай, Бог, терпенья.

Верный Воин Православный
Устоял в Христовой вере,
Простой парень, Русич славный
Не поддался пыткам зверя.

Святой мученик Евгений, –
Жизнью имя нарекли тебе,
Не предаст его забвенью
Бог Спаситель на Суде.

Подвиг твой святой смиренный
Многих к Богу приведёт,
Благовестом по вселенной
Божью Истину несёт.

До каких же ты высот способен
Подниматься, Русский Воин! –
Преподобным ты подобен,
Ты пред Богом встать достоин!

Сестры, Братья во Христе, –
Вот пример – как умирать!
Крест не снять свой на Кресте,
Всё стерпеть, простив, страдать.

II

Кто мог подумать в наш апостасийный век,
Что вот такое вот могло случиться!
Где был до смерти верен вере человек,
И умирать за Господа он не боится!

И не забыл тебя Бог, и прославил
Имя Святое в народе твое,
Чтобы в молитвах к тебе Бога славил
Люд Православный в спасенье свое.

Смерть, где жало твое?! И ад где победа твоя?!
Вновь посрамлен лукавый вражина!
Русский солдат крест не снял умирая,
Крепкою верой сильна вновь Дружина!

День памяти Воина Мученика Евгения Родионова

от имени казаков Уральского (Яицкого) казачьего войска

заместитель Войскового атамана У (Я) КВ Седов Вячеслав

город Уральск, 23 мая 2008 года.

Народ очень благодарил… Иеродиакон Илиодор отслужил литию и все мы снова пропели “Вечную память”

Ве – е – е – ч – ная

па – а – а – м – я – ть

Ве – е – е – е – ч – ная

па – а – а – а – м – я – ть

Я смотрел на шумящие над головой берёзы, трепещущие на ветру свечи, на лица простых русских женщин, на развевающиеся наши чёрно-золото-белые знамена и хоругвь Евгения Родионова и чувствовал, что все мы и всё окружающее – и ветер, и дождь, и шумящие деревья, и свечи – всё и вся насквозь пронизано Святым Духом, и что с нами здесь незримо присутствует Христос.

Господи Иисусу Христе, Сыне Божий, спаси и сохрани Россию!

Знаменательно, что в конце к нам подошёл серб из города Вренье – Дарко, который участвовал в сербских войнах, и все вместе и – хоругвеносцы, казаки и четники и – мы приложились ко Кресту на могиле Святого Воина.

Святый Мучениче Евгений, дай нам силы и дальше стоять за Россию и Сербию, за Яик и Косово, и дай нам, Боже, победить наших общих врагов!

Аминь.

Л.Д.Симонович-Никшич